О свободе и рабстве.

В современном демократическом обществе огромное значение придаётся свободе человека во всех её видах – свобода передвижения, свобода высказываний, свобода личности, свобода совести, свобода, свобода, свобода.… Благодаря поистине невероятным (то есть в логическом смысле невероятным) усилиям современных СМИ это слово прочно связано у нас в подсознании со словами демократия, атеизм, прогресс. И, наоборот, благодаря всё той же пропаганде СМИ, понятиями, противоположными свободе, то есть синонимом рабства, считаются – религия, всякая сильная власть, консерватизм. Объясняют нам это так:

Раньше, когда сам человек и созданное им социальное общество находились на сравнительно (с нашим временем) низких степенях развития, они были менее совершенны, т.е. были хуже, проще и примитивней. Важную роль в обществе играли сила – то есть способность принудить кого-то сделать что-то чего тот не хотел, под угрозой, например, тюрьмы или битья палками, и суеверия – то есть выдумки, оказывающие сильное воздействие на примитивно развитый интеллект за счёт игры на животных инстинктах, например, страх смерти породил выдумку о Боге и бессмертии и т.п. Единоличные тираны-монархи государств Средневековья силой выбивали из людей налоги, ради удовлетворения личной страсти к роскоши, дорогим развлечениям, ради награждения фаворитов и церковников; и заставляли их идти на войну против своих соседей ради удовлетворения своих личных амбиций. А сами церковники хитростью выманивали у людей налоги и заставляли их покоряться своим «сюзеренам», пугая тёмную необразованную массу картинками чертей, поджаривающих непокорных в аду на сковородках. Таким образом, соединив свои возможности угнетения народа силой и обманом, короли и епископы жили в неком паразитическом симбиозе, высасывая из народа все соки и поддерживая друг друга на пути порабощения людей. 99 процентов населения жили в рабстве, а 1 процент монархов и церковников объедались дорогими яствами, щеголяли в шелках и бархате, заводили себе самых дорогих любовниц и вообще наслаждались жизнью. И в этом отвратительном религиозно-абсолютистском болоте человечество прозябало много веков, без прогресса, без счастья, разума и надежды, как безголосое, бесчувственное и безмозглое стадо. А попы утверждали, что они нашли идеальное общественное устройство, указанное им самим Богом – и менять это устройство нельзя, это огромный грех (да и просто глупость). Но, наконец, на горизонте забрезжила заря спасения – эпоха Возрождения, возвращающая нас к античным ценностям. Из-под гнойной коросты самодержавия и религии постепенно пробивались живые ростки мысли и чувства. Таковы были естественные закономерности прогресса, развития человечества вперёд и вверх, которое короли и епископы могут только замедлить, но не остановить совсем. Лучшие мыслители того времени уже видели истину – видели, что без свободы, без свержения тираний, без разоблачения суеверий не может быть достигнуто счастье человечества. И они открыто и смело проповедовали свои взгляды, неся обществу долгожданное освобождение. Но попы и тираны не хотели сдаться без боя – они отчаянно боролись, чтобы сохранить свою власть и свои доходы – они создали инквизицию! Услышите люди и представьте это – они сжигали своих противников живьём на кострах! Сжигали мысль, сжигали идеи свободы и счастья человечества в пламени, надеясь этим остановить прогресс! Но, конечно, им это не удалось. Накопившаяся у народов ненависть к поработителям в конце концов вылилась в свою законную форму – по всей Европе грянули революции, которые смели троны и уничтожили власть церковников. Эти революции открыли широкую дорогу прогрессу – свободному выбору человечеством путей, свободному соревнованию мнений. Прошло некоторое время и как результат прогресса возникло действительно идеальное общественное устройство, конечный продукт социальной эволюции – современная западная демократия.

И менять это устройство не в коем случае нельзя – это преступление и глупость.

Ведь демократия – это первая и единственная форма правления, общественный строй, при котором власть находиться в руках самого народа, который тем самым получает возможность пользоваться всеми благами и предаваться всем удовольствиям, которых он раньше был лишён тиранами и попами. Раньше народу указывали – что и как ему делать, теперь он всё делает сам и делает так, как того пожелает. Демократическая же власть – это только слуги народа, канцелярский орган, нужный только для того, чтобы оформить волю народа в документы и претворить её в жизнь. При демократии невозможно насилие – жизнь регулируется не ударами кнута, а демократической законностью. Демократия есть единственный путь к счастью, процветанию и свободе народов – поэтому все народы мира должны установить у себя демократию и свергнуть ещё оставшихся тиранов и церковников. И в этой борьбе демократические народы Запада готовы оказать угнетаемым тиранами народам вся возможную помощь, тем более что эти народы ещё не до конца осознали необходимость демократии, по своей отсталости, и бессмысленно сопротивляются её введению у себя.

Вот, и всё, очень просто, собственно. Раньше было плохо, потому что общество было примитивное, неразвитое, а теперь общество развилось и стало лучше, совсем хорошо. Чем не логично? Прогресс-то идет, и, следовательно, общество становиться лучше. Всё правильно. А если в чём-то нелогично, смотри пункт первый.
О справедливости или правосудии или доброте человеческих отношений при демократии сказано уже много, не хотелось бы повторяться.

Ничего этого при демократии нет и с этим согласны уже, кажется, и сами демократы. Но вот, мы только что говорили о братской помощи народов демократий народам тираний. Такая «помощь» кажется демократам вполне естественной. А между тем они высшей волей объявляют волю народа. Но, если какой-либо народ верит в «тирана» и сам желает жить при «тирании», то воля народа объявляется недействительной, и на неё не обращают внимания. Более того, этот народ начинают бомбить и расстреливать из пушек до тех пор, пока он не покажет готовность защищать тиранию до последней капли крови (как вьетнамцы) – и тогда почему-то о братской помощи сразу забывают, либо не сдастся и не завёдёт у себя демократию (как иракцы) и тогда «братская помощь» выразиться в оккупации страны и её разграблении (в случае с Ираком, например, в присвоении Америкой иракской нефти). Так чья же воля считается при демократии законом – воля всякого народа или только воля народа Америки? Получается, что если народ не хочет американской демократии – то он тем самым ставиться вне закона, то он тем самым лишается закреплённого демократией права решать свою судьбу самому. Только оттого, что он не согласен с американцами.
Но, мы отвлеклись.

Дело в том, что многие люди, вполне сознавая многие недостатки демократии, её лживость, её продажность, её испорченность, слабость и лицемерие, на вопрос – так почему же вы выбираете демократию? – отвечают – а зато она даёт человеку свободу. Бог с нёй с продажностью, с ложью, с несправедливостью! Разве не было их и раньше, до демократии? Зато у меня есть важнейшее из благ – свобода мысли и действия! Свобода делать то, что я захочу.
-Да в чём же она?- спрашиваю я с изумлением.
-Ну как в чём? – отвечают мне. Ну… ну политической свободы у меня конечно нет, выборы, это конечно комедия с подтасовками и оболваниваем электората…
-А есть ли у тебя общественная свобода? – спрашиваю я. – Можешь ли ты встать и высказать мнение, отличное от мнения большинства (например, высказать неодобрение деятельность какой-либо еврейской организации)?
-Ну, высказать-то могу, но, конечно, потом меня тихонько задвинут (уволят с работы, перестанут показывать по телевизору и печатать в газетах)… Конечно, и общественной свободы у меня нет.
-А есть ли у тебя личная свобода, например, свобода предпринимательства?
-Нет, конечно, всё уже давно поделено и регулируется мафией, как она скажет, так и будет.
-А есть ли у тебя свобода в половой жизни?
-Да вон тут одна красавица уже засудила президента за минет, какая тут к нафиг свобода…
-Так в чём же свобода при демократии, повторяю?????
-А зато при демократии я могу верить, во что хочу – хоть в Бога, хоть в Дьявола, хоть в Машу Кривоногову, хоть в прилёт кометы с зелёными человечками – это моё личное дело, дело моего разума и моей совести! – наконец-то слышится уверенный ответ. Моя совесть свободна – значит и я свободен!! И это стоит для меня всего остального.
И вот тут-то я и соглашаюсь с человеком, соглашаюсь ровно наполовину. И только одно хочу подчеркнуть тремя жирными чертами – сегодня речь идёт о свободе совести, а раньше, до демократии, речь шла о чистоте совести. Но об этом потом. Итак, я согласен наполовину. На ту половину, в которой свободе совести (или тому, что под ней подразумевается) придается важнейшее значение в демократии. Действительно, самая важная идея демократии – это отрицание Бога и вообще отрицание всего, кроме демократии. Не спешите спорить с этим утверждением, лучше рассмотрите вопрос спокойно и беспристрастно. Вопрос тут сводиться к понятию об абсолютных ценностях и об общественном идеале. Вся жизнь общества ведь чем регулируется? Представлением о том, что такое человек и зачем он живет, т.е. идеологией общества. Из неё вытекает всё остальное – и экономика и политики и финансы и личные отношения и классы и законы. Сравним религиозные, коммунистические, демократические общества – это же разные миры, и отличия их обусловлены, прежде всего, идеологией. Например, китайцы (другая раса) гораздо более походили на советских людей, чем, скажем, на демократических японцев, хотя в генетическом плане были от них гораздо дальше, ибо жили в сходном с советским обществе.

В самом деле, что такое, например, закон? Написанные на бумаге правила поведения в обществе – что делать можно, а что запрещено. В религиозном обществе он берётся из религии и представляет собой минимум нравственных требований к человеку, после которого он уже нетерпим в обществе. Человек есть творение Божье и смысл его жизни в приближении к образу Божию путём самосовершенствования. Тот, кто достигнет должного уровня на пути самосовершенствования – обретёт вечную жизнь, тот, кто не сможет этого сделать – погибнет. А закон христианского государства – это всего лишь служебный инструмент регулирования общественной жизни. Главное для христианина – это Вера, т.е. христианская идеология. Итак, христианская идеология выше закона и она определяет его.

А что такое закон в демократическом обществе? Опять-таки минимум неких требований к человеку, после которого он уже нетерпим в обществе. Но каких требований? Определённых законодательством. Но что такое реально законодательство? Что стоит за этим понятием? А стоит за ним парламент, то есть собрание выборных представителей населения, принимающих законы, т.е. список того, что запрещено в обществе, путём голосования. Откуда же эти люди берут идеи, откуда они знают, что запрещать, а что разрешать? Да из своих взглядов на окружающий мир, естественно, из своей идеологии! Откуда же ещё? Других источников просто не придумать. Закон превыше всего, говорят демократы. Но как может написанный на бумаге перечень того, что запрещено в обществе быть выше самой системы взглядов, на основании которой он был написан? Итак, и в демократическом обществе идеология выше закона и определяет закон. Но идеология-то тут особая, не совсем обычная.

Все великие идеологии прошлого стремились к одной цели – найти Истину. Найти тот единственный правильный путь, который ведёт человечество к истинному прогрессу, то есть к совершенствованию, гармоничному развитию его материальных и нравственных сил. Собственно говоря, эти идеологии представляли собой указание на идеал, на высшую ценность во Вселенной, и на отношение человека к этому идеалу. Люди искали путь, искали выход, искали возможность понять и увидеть непонятное и невидимое. Пытались определиться – что же они такое и что им делать.
И вот впервые на первый план в нашей цивилизации вышла идеология отрицания, то есть идеология говорящая – прекратите искать истину, её нет вообще! Все истины равны и в этом – высшая мудрость демократии! Идеология, расписывающаяся в бессилии человека найти истину, да ещё и отрицающая само её существование. Понятно, что общество, не считающее нужным даже пытаться искать правильный путь, правильное решение стоящих перед человеком задач, обречено на постепенную деградацию и умирание. Но может ли такое общество считаться свободным?

Будучи истинным демократом, ты свободен выбирать любую идеологию из всех, когда-либо созданных человечеством, а, пожалуй, и создавать свою собственную. Однако демократия предполагает равенство всех этих идеологий. Демократия есть вера в то, что одна идеология ничем не истиннее другой. Что принцип отсутствия истины – это и есть истина. А все остальные учения, настаивают на том,  что истина-то одна, и она заключается именно в них. Таким образом, демократия всё-таки провозглашает свою истину и отрицает истины всех остальных учений, но делает это под маской всеобщего равенства и уважения к противникам. Демократия говорит христианам – пожалуйста, вы можете существовать, и называться христианами, никто вам не мешает. Но если вы будете настаивать на истинности своего учения, если вы попытаетесь внести в свою жизнь законы, не соответствующие нашим, то вы будете наказаны. И Боже вас сохрани, бороться с какой-либо другой идеологией, например, запрещать рисовать пьяного Христа в компании с проститутками – этим вы нарушите принцип равенства идеологий и будете наказаны. Верить – вы можете во что угодно. Но действовать в соответствии со своей верой вам строжайше запрещено, если действия ваши недемократичны, т.е. противоречат  нашим убеждениям! Вот в чём секрет и вот в чём ловушка демократии! Она совершенно так же давит чуждые ей убеждения, как и те идеологии, которые она упрекает в «нетерпимости», «нетолерантности» и т.п., но ещё и убеждает нас в том, что она этого не делает! Что она уважает нас и делает всё, чтобы наладить с ними доброжелательный диалог и даже сотрудничество. Вы можете свободно и безнаказанно осознавать, что такое зло. Но попробуйте со злом бороться, и это будет признано незаконным насилием, преступлением против демократического общества и общество применит силу уже против вас. Попробуйте не дать показывать детям порнографию и бесовщину, попробуйте протестовать против браков со свиньёй (тут и защита прав насилуемого животного не поможет), попробуйте воспрепятствовать выставке кощунственной похабщины в правозащитном центре – и вас сразу научат «уважению» к «мнению» других. Но что есть вера без дел? Это то же самое, что борьба с пьянством в ходе вечного запоя. Это – ноль, дым, фикция, ничто. Это уже не Вера.

Итак, демократия давит, лишает свободы тех, кто придерживается иных идеологий. Но даёт ли она свободу самим демократам? Тоже нет, ведь если демократ воспользуется своей свободой и перейдёт в иную «религию», то на него сразу обрушаться все только что перечисленные преследования. Но точно так же ты был волен стать еретиком и в лучшие времена инквизиции, а то, что тебя бы после сожгли на костре – это уже вопрос другой. Единственная разница заключается в том, что при инквизиции человек мог внутренне верить в ересь, но не говорить об этом и не делать ничего из того, что ересь учила делать. А при демократии ты воле и верить и говорить (с некоторыми, впрочем, ограничениями), но делать тоже не волен. Конечно, тут есть некоторое смягчение, но и только. Итак - демократ волен…. оставаться демократом и строго придерживаться всех норм демократии, либо впасть в ересь и стать перед выбором – или не исполнять того, что велит новая вера, либо исполнять в конфликте с демократическим обществом, под страхом наказания. Возразят, что сам ты можешь делать что хочешь, главное – не делать ничего с другими. О если бы это было хоть так! Но попробуйте отказаться от уплаты налогов (вера не велит давать деньги на тюрьмы и казни), или от призыва в армию (вера не велит убивать), или от дачи показаний в суде (вера не велит присягать) и вы увидете, что стоит ваша свобода и каково уважение к вашим убеждениям со стороны демократического общества.

Итак, насилие над личностью и несвобода её существуют и при демократии. Сила – одна из основных характеристик человека и неотъемлемая часть нашего материального мира, а ограничение свободы – это важная задача всякого социального общества. Поэтому вещи эти и естественны и при разумном употреблении полезны и нет ничего дурного в их существовании. Но во что они превращаются в руках безумцев, ведомых ложной идеологией, мы уже видели неоднократно – и в сталинских лагерях, и в Освенциме и в Хиросиме… И жестокость демократов, ведомых их идеологией, ничем не меньше, чем жестокость фашистов или коммунистов – была бы только возможность её продемонстрировать. И рабство у демократов, то есть подчинение личности требованиям идеологии, подавление всего, что этой идеологии не соответствует – ничем не мягче, чем у прочих тоталитарных режимов, режимов без Бога, ведущих человека к придуманной каким-то фанатиком ложной цели. О да, демократия разрешает нам говорить о наших убеждениях! Но разрешает только потому, что это входит в её идеологическую конструкцию, это разрешено ей, потому что она сама так захотела. А то, чего она не хочет допускать в обществе – она запрещает. Она разрешает нам болтать языком и отнимает у нас право действовать, в резонной надежде, что энергия наша и сила сопротивления хлынут по открытому разрешённому пути сотрясания воздуха в бесконечных дискуссиях, ток-шоу, брифингах, пресс-конференциях, диспутах и растратятся впустую. Интересный подход к борьбе с идеологическими противниками, интересный. Но не новый и, казалось бы, не такой уж сложный, чтобы его не разгадать и не понять, что это всё-таки борьба, и ни что другое.

Оговоримся, мы вовсе не требуем от демократии капитуляции перед противниками и сдачи. Само собой, коли есть идеология и есть её сторонники, то неизбежна борьба и столкновения, и всё прочее. Огорчает несколько то, что борьба идёт с использованием столь грязных приёмов как ложь и её худшая форма – обман доверия и то, что до сих пор много людей покупаются на эту ложь.  

Владимир Поливанов